Неточные совпадения
Нынешний день протянулся до вечера, как вчерашний, как, вероятно, протянется завтрашний. Настал вечер, ночь. Вера легла и загасила свечу, глядя открытыми глазами
в темноту. Ей хотелось забыться, уснуть, но
сон не приходил.
От Иктенды двадцать восемь верст до Терпильской и столько же до Цепандинской станции, куда мы и прибыли часу
в осьмом утра, проехав эти 56 верст
в совершенной
темноте и во
сне. Погода все одна и та же, холодная, мрачная. Цепандинская станция состоит из бедной юрты без окон. Здесь, кажется, зимой не бывает станции, и оттого плоха и юрта, а может быть, живут тунгусы.
Слушаю я вас, и мне мерещится… я, видите, вижу иногда во
сне один
сон… один такой
сон, и он мне часто снится, повторяется, что кто-то за мной гонится, кто-то такой, которого я ужасно боюсь, гонится
в темноте, ночью, ищет меня, а я прячусь куда-нибудь от него за дверь или за шкап, прячусь унизительно, а главное, что ему отлично известно, куда я от него спрятался, но что он будто бы нарочно притворяется, что не знает, где я сижу, чтобы дольше промучить меня, чтобы страхом моим насладиться…
Следующие два дня были дождливые,
в особенности последний. Лежа на кане, я нежился под одеялом. Вечером перед
сном тазы последний раз вынули жар из печей и положили его посредине фанзы
в котел с золой. Ночью я проснулся от сильного шума. На дворе неистовствовала буря, дождь хлестал по окнам. Я совершенно забыл, где мы находимся; мне казалось, что я сплю
в лесу, около костра, под открытым небом. Сквозь
темноту я чуть-чуть увидел свет потухающих углей и испугался.
Однажды, когда все
в квартире улеглись и
темнота комнаты наполнилась тихим дыханием
сна, я долго не спал и ворочался на своей постели. Я думал о том, куда идти по окончании гимназии. Университет был закрыт, у матери средств не было, чтобы мне готовиться еще год на аттестат зрелости…
— Хорошо все это, словно во
сне, так хорошо! Хотят люди правду знать, милая вы моя, хотят! И похоже это, как
в церкви, пред утреней на большой праздник… еще священник не пришел, темно и тихо, жутко во храме, а народ уже собирается… там зажгут свечу пред образом, тут затеплят и — понемножку гонят
темноту, освещая божий дом.
— Что ты сказала, несчастная, какие
сны тебе снятся! — возопил он и изо всей силы оттолкнул ее от себя, так что она даже больно ударилась плечами и головой о диван. Он бросился бежать; но она тотчас же вскочила за ним, хромая и прискакивая, вдогонку, и уже с крыльца, удерживаемая изо всех сил перепугавшимся Лебядкиным, успела ему еще прокричать, с визгом и с хохотом, вослед
в темноту...
Матвей Лозинский долго лежал
в темноте с открытыми глазами и забылся
сном уже перед утром,
в тот серый час, когда заснули совсем даже улицы огромного города.
Но зачем так ярки
сны? Видит Елена Петровна, будто ночью забеспокоилась она о Саше и
в темноте, босая, пошла к нему
в комнату и увидела, что смятая постель пуста и уже охолодала. Подогнулись ноги, села на постель и тихо позвала...
Постреляли и еще, пока не стало совсем убедительным ровное молчание; вошли наконец
в страшную землянку и нашли четверых убитых: остальные, видимо, успели скрыться
в ночной
темноте. Один из четверых, худой, рыжеватый мужик с тонкими губами, еще дышал, похрипывал, точно во
сне, но тут же и отошел.
— Сальная свеча, горящая на столе, озаряла ее невинный открытый лоб и одну щеку, на которой, пристально вглядываясь, можно было бы различить мелкий золотой пушок; остальная часть лица ее была покрыта густой тенью; и только когда она поднимала большие глаза свои, то иногда две искры света отделялись
в темноте; это лицо было одно из тех, какие мы видим во
сне редко, а наяву почти никогда.
Но писать всегда нельзя. Вечером, когда сумерки прервут работу, вернешься
в жизнь и снова слышишь вечный вопрос: «зачем?», не дающий уснуть, заставляющий ворочаться на постели
в жару, смотреть
в темноту, как будто бы где-нибудь
в ней написан ответ. И засыпаешь под утро мертвым
сном, чтобы, проснувшись, снова опуститься
в другой мир
сна,
в котором живут только выходящие из тебя самого образы, складывающиеся и проясняющиеся перед тобою на полотне.
Что-то опасное стало все чаще и чаще подниматься
в нем; ночи я проводила без
сна и без огня, все думала, думала, и
в наружном мраке,
в темноте внутренней созревало страшное решение.
И до сих пор еще, порой, я вижу во
сне эту темную реку, и смутные отражения редких звезд, и эти горы, похожие
в темноте на тучи, и нашу лодочку, покачиваемую невидимой волной великой сибирской реки…
На дороге по-прежнему медленно тянулись к северу бесконечные обозы. У края валялись стащенные с дороги два солдатских трупа, истоптанные колесами и копытами, покрытые пылью и кровью. А где же японцы? Их не было. Ночью произошла совершенно беспричинная паника. Кто-то завопил во
сне: «Японцы! Пли!» — и взвился ужас. Повозки мчались
в темноте, давили людей, сваливались с обрывов. Солдаты стреляли
в темноту и били своих же.
«Я видел во
сне, что иду я
в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает.